Кокорин и Мамаев встретят Новый год в СИЗО. Суд продлил их арест

Тверской суд Москвы продлил на два месяца арест полузащитника "Краснодара" Павла Мамаева и нападающего "Зенита" Александра Кокорина, которые обвиняются в побоях и хулиганстве. Они останутся под стражей до 8 февраля.

Футболистов обвиняют в избиении Виталия Соловчука - водителя телеведущей Первого канала Ольги Ушаковой - и в драке с директором департамента минпромторга Денисом Паком и генеральным директором автомобилестроительного института НАМИ Сергеем Гайсиным в кафе "Кофемания".

11 октября Тверской суд Москвы арестовал их до 8 декабря, согласившись с доводами обвинения о том, что они продемонстрировали "особый цинизм" и "пренебрежение к нормам поведения".

"Переосмыслить поведение"

В отличие от предыдущих заседаний, в этот раз Тверской суд рассматривал ходатайства о продлении ареста всем фигурантам дела одновременно. Поэтому все арестованные - Мамаев, Кокорин, его младший брат Кирилл и футболист-любитель Александр Протосавицкий - оказались в стеклянной клетке вместе.

Такое соседство на настроении фигурантов дела явно сказалось хорошо - они улыбались, перешучивались и даже смеялись.

Надежд на то, что футболисты встретят Новый год дома, а не в СИЗО, с самого начала было не очень много. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков ранее на неделе дал понять, что Кремль спортсменов поддерживать не будет.

"Совершенно не важно, кто они - талантливые футболисты или бесталанные футболисты, здесь речь идет о преступлении", - заявил Песков. На вопрос журналистов о том, что будет с Кокориным и Мамаевым, представитель Владимира Путина сам отреагировал вопросом: "Вы считаете, что пусть лучше идут обратно в футбол играть?"

Заметно мягче высказался главный тренер сборной России Станислав Черчесов, который выразил мнение, что "казнить" футболистов не за что. "Мне кажется, и Кокорин, и Мамаев имели достаточно времени, чтобы переосмыслить поведение и сделать выводы", - сказал тренер.

Группа поддержки

Отсутствие интриги не отпугнуло журналистов, которых в Тверской суд пришло даже больше, чем на предыдущие заседания. Перед тем, как появился судья, произошел и небольшой скандал: журналистку RT выгнали из зала суда за несанкционированную съемку. Девушка попыталась затеряться в толпе пишущих журналистов, но приставы добились ее удаления.

Поддержать полузащитника "Краснодара" пришла Алана Мамаева. К ней в последние дни приковано особое внимание прессы. Мамаева сначала заявила, что будет защищать мужа любой ценой и даже выпустила в его поддержку коллекцию толстовок - средства от их продажи она обещала отдать на благотворительность. Но накануне пожаловалась подписчикам в соцсетях на то, что Мамаев ей изменил и даже из СИЗО продолжил переписываться с другой девушкой.

В зале суда Мамаева открыла на телефоне фотографию дочери, которую хотела показать мужу. Девушка под внимательным взглядом пристава долго советовалась со знакомой, достаточный ли у снимка масштаб для того, чтобы сидящий в нескольких метрах Мамаев увидел его. Но продемонстрировать фото так и не решилась.

Жена Павла Мамаева в суде вела себя эмоционально: когда судья Алексей Криворучко, фигурант "списка Магнитского", начал зачитывать ходатайство следствия о продлении ареста, она начала всхлипывать. А потом попросила корреспондента Би-би-си пересесть, пожаловавшись на слишком громкий стук клавиш ноутбука.

Следствие ожидаемо попросило суд продлить арест фигурантов уголовного дела, мотивировав это тем, что вне СИЗО они могут продолжить заниматься преступной деятельностью.

Следователь вновь повторил, что преступления Кокорин, Мамаев и остальные совершали "с особым цинизмом и жестокостью".

"Это произошло в короткий промежуток времени. Это свидетельствует о том, что у обвиняемых есть социальная опасность по отношению к окружающим гражданам", - настаивал представитель СКР.

"Кроме того, у Кокорина и Мамаева есть обширные связи в органах государственной власти и значительные денежные средства", - продолжил он, добавив, что задержанные могут уехать за границу и оказать давление на свидетелей.

"Все было спонтанно"

У самих обвиняемых на этот счет было другое мнение. Павел Мамаев в клетке заметно волновался и даже иногда начинал грызть ногти, но когда судья предоставил ему слово, выступил уверенно, лишь иногда сверяясь с блокнотом.

Футболист довольно жестко раскритиковал следствие. Не согласился он с вменяемой спортсменам статьей о хулиганстве по предварительному сговору. "На всех видео, которые были изъяты и показаны общественности, видно, что нет никакого предварительного сговора. Все было спонтанно и не было спланировано", - утверждал Мамаев.

Потерпевший по эпизоду о драке в "Кофемании" на очной ставке сказал, что не имеет к Мамаеву претензий, настаивал спортсмен. "То, что следствие утверждает, что я социально опасен и буду скрываться, хочу опровергнуть, - продолжал он. - Это надуманное и предвзятое отношение. Я 15 лет жизни отдал спорту. Я не являюсь рецидивистом, хулиганом".

"Про паспорт скажи", - шептала из зала супруга футболиста. И тот действительно вспомнил про паспорт. "Я сдал документы, все данные есть у следствия. Согласен на любую меру пресечения, кроме ареста", - отметил он.

Сказал Мамаев и о том, что хочет вернуться к двум маленьким детям - разлука с отцом, по его мнению, сказывается на их "психике и воспитании".

Рассказал Мамаев и о том, что на имя потерпевшего во второй драке - водителя Соловчука - открыт счет, средства с которого он может снять в любой момент. "Я стараюсь загладить вину", - подчеркнул игрок.

"Сговора никакого не имели"

Кокорин, в отличие от Мамаева, говорил сбивчиво и заметно запинался. Он пожаловался на то, что следователь оскорблял его во время дачи показаний.

"Сговора никакого не имели. Все, что случилось с моей стороны, мой удар Паку - было в ответ на оскорбления. Почему мне были предъявлены обвинения по Соловчуку, где четко видно, что пальцем я его не трогал, мне непонятно", - говорил игрок "Зенита". Кроме того, по его словам, на видео слышно, как Соловчук сам оскорблял компанию.

Кокорин заявил, что хочет "ответить за то, что совершил, а не за то, что пытаются мне приписать". "Вину свою... - сказал Кокорин и запнулся, глядя на адвоката, который закивал ему. - Признаю частично".

Футболист добавил, что возможность скрыться от следствия для себя не рассматривает. "Я профессиональный спортсмен, я каждый день нахожусь в определенном месте, у меня есть распорядок, я узнаваемое лицо в Российской Федерации, уезжать не вижу смысла", - добавил он.

Обратил внимание суда Кокорин и на то, что именно обвиняемые и их семьи помогали следствию искать нужных свидетелей.

Протасовицкий свою вину частично признал и сказал, что за два месяца в СИЗО многое понял. Он просил отпустить его из изолятора к неработающим родителям-пенсионерам.

Младший брат Кокорина был немногословен. "Я согласен со своими друзьями и со всей адвокатской командой, - коротко сказал Кокорин-младший судье. - Надеюсь на вашу профессиональную оценку ситуации".

"Оглашать не надо"

Защита футболистов с доводами следствия тоже не согласилась и просила смягчить меру пресечения, отпустив их подзащитных под домашний арест или залог.

Игорь Бушманов, адвокат Мамаева, в начале заседания объявил, что жена разрешила футболисту жить в ее квартире в Краснодаре, а отец игрока готов внести за него залог.

Кроме того, "Краснодар", футбольный клуб, где играет Мамаев, впервые прислал на него положительную характеристику. Раньше поддержкой команды мог похвастаться только Кокорин - "Краснодар" же на фоне скандала планировал расторгать со своим полузащитником контракт.

Адвокат сообщил, что Мамаев полностью погасил ущерб перед потерпевшим водителем, избитым возле гостиницы "Пекин". По мнению юриста, пребывание в изоляторе негативно сказывается на физической форме футболиста.

В свою очередь адвокат Ромашов, защищающий Кокорина, отмечал, что игрок сдал загранпаспорт и не может покинуть страну.

Юрист также показал суду справку из банка, согласно которой на счету у матери футболиста "Зенита" числятся более 10 млн рублей - этой суммы достаточно для того, чтобы выпустить под залог спортсмена и его брата, считает защита. Сама мама братьев Кокориных тоже была в суде - на заседании она плакала.

Защита Кокорина также просила истребовать данные видеокамер из "Кофемании" и клуба "Эгоист", где до драк отдыхала компания футболистов, а также снять данные видеорегистратора из машины избитого водителя Соловчука. "Они содержат иную версию событий", - заверил адвокат. Но суд эту просьбу удовлетворять не стал.

Ромашов настаивает, что футболистов провоцировали - и Пак, и Соловчук обзывались, говорил юрист. Об этом говорила и его коллега Татьяна Стукалова - она жаловалась судье, что потерпевшие позволяли себе нецензурную лексику. "Только оглашать не надо", - попросил судья.

Судья вообще несколько раз вступал в перепалку с адвокатами и просил их не оценивать материалы дела - это должен делать суд и уже на стадии рассмотрения дела по существу. Во время одного из таких эпизодов Мамаев, заскучав, начал подтягиваться на потолке "клетки".

"Не по голове, а в область плеча"

Разбирали на заседании и травмы пострадавших. "Пак говорит, что его били стулом по голове. Но на видео видно, что его били в область плеча!" - говорил Ромашов.

Потерпевших защита обвиняла в ложных показаниях. Особо адвокаты указывали и на то, что не признают обвинений в хулиганстве и предварительном сговоре, а согласны лишь со статьей "побои". Много вспоминали юристы и о том, что Кокорин и Мамаев занимались благотворительностью.

Они "хорошие ребята", объясняла судье адвокат Стукалова. "Смешно выглядит фраза следствия о том, что игрок команды "Зенит", который до октября имел армию болельщиков, которому аплодировала вся страна, когда он играл в сборной, выйдет из суда и продолжит заниматься преступной деятельностью", - считает она.

Адвокат Кокорина-младшего сказал, что ему надо "дома уроки учить", а за два месяца в СИЗО он изменился: "Каждую неделю обсуждаем, какую он литературу читает, какие у него мысли". Студент оказался в компании "сильных ребят". "Он сам тоже сильный, но пока, скорее, духом", - продолжил юрист.

В зале засмеялись все, включая футболистов.

В итоге суд принял во внимание возражения обвиняемых и их защиты, но оставил их под стражей. Свое решение судья обосновал тем, что одно из инкриминируемых им преступлений - тяжкое, сбор улик не завершен, а это значит, что фигуранты дела могут скрыться или начать угрожать потерпевшим и свидетелям.

Защита футболистов собирается обжаловать решение суда.