Рудольф Нуреев: легенда балета в статусе рок-звезды

Новый документальный фильм о Рудольфе Нурееве, снятый в США в год 80-летия танцовщика - и одновременно в 25-ю годовщину его смерти - и художественный фильм о нем, который выйдет на экраны в скором времени, показывают, что он по-прежнему остается легендой.

Солист Кировского балета Рудольф Нуреев, бежавший из СССР через два месяца после полета Гагарина в космос, стал на Западе настоящей звездой.

Чем он так очаровал публику, объясняют британские кинематографисты - авторы фильма "Нуреев: его сцена - весь мир".

Вот кадры американского телешоу с Диком Каветтом 1974 года: Нуреев на пике славы приезжает в телестудию прямо со спектакля в нью-йоркском Линкольн-центре, еще запыхавшийся, в блестящем кожаном пиджаке и лиловых брюках из потертого вельвета.

Аудитория взрывается овациями. "Мику Джаггеру аплодируют меньше", - говорит ведущий, дождавшись, пока аплодисменты стихнут.

Этот фрагмент телепередачи, использованный в фильме - лишь одна из иллюстраций того, как велика была "рудимания": советский танцовщик с яркой внешностью и выдающимися хореографическими данными достиг на Западе небывалой славы.

"Он был великим. В моем поколении все знали, кто такой Нуреев", - говорит Дэвид Моррис. Моррису сейчас за 50. Вместе со своей сестрой Джеки он написал сценарий и снял фильм о танцовщике.

Авторы прослеживают, как со сцен лучших театров мира Нуреев прорвался в поп-культуру. Он был везде: на обложках журналов, на первых полосах газет и в колонках светских сплетен. Его фотографировали с Элизабет Тейлор, Джеки Кеннеди и принцессой Дианой.

Он даже снялся в кукольном "Маппет-шоу", где станцевал номер из "Лебединого озера" со свинкой мисс Пигги.

Но танец мимолетен - вместе с Нуреевым умерла и его слава, рассказывает Дэвид Моррис, объясняя, что хочет представить Нуреева новому поколению, которое мало что знает о нем.

"К России сейчас обращено огромное внимание, опять идут разговоры о холодной войне, - говорит Джеки Моррис. - Мы в фильме пытаемся донести до более молодых зрителей отголоски той холодной войны". "Но в центре повествования всегда Руди", - добавляет ее брат.

Одна из важных политических деталей - то, какой катастрофой для советской пропаганды оказалось бегство Нуреева во время гастролей Кировского театра в Париже в 1961 году. Когда Нуреева уличили в несоблюдении правил поведения советского артиста за границей и пригрозили отослать домой, артист принял решение остаться на Западе.

Всего лишь за два месяца до этого СССР одержал мощную пропагандистскую победу, отправив первого человека в космос.

"Мир был у их ног. Самое худшее, что могло случиться - то, что такой известный артист сбежит на Запад", - говорит Джеки.

Нуреев и его родные заплатили высокую цену за его бегство. Карьера его друзей, оставшихся в СССР, серьезно пострадала. Обратно в СССР его пустили только 25 лет спустя, когда его мать уже умирала.

В фильме использованы не известные ранее архивные пленки, а также снятые в наши дни интервью с людьми, которые хорошо знали артиста. Включены также постановочные кадры балетных номеров Нуреева, воспроизведенные танцорами нового поколения.

Авторы картины прослеживают жизнь Нуреева - детство в советской провинции в Уфе, учеба в балетном училище в Ленинграде, работа в Театре оперы и балета имени Кирова там же, бегство на Запад, безвременная кончина от СПИДа в 1993 году в возрасте 54 лет.

В фильме демонстрируются не известные до этого документальные кадры - их набралось на 15 минут.

Это не первый документальный фильм о Нурееве, а художественная лента "Белая ворона" о нём должна выйти в следующем году. Но постановщики британского фильма стремятся посвятить зрителей в обстоятельства частной жизни артиста, а не только его мастерства.

Одна из наиболее трогательных сцен - свидание Нуреева в конце 1980-х со своей первой балетной наставницей - Анной Удальцовой, которая занималась с ним с 11 лет.

К этому времени ей было уже 100 лет и она почти ослепла. Поняв, кто пришел к ней повидаться, она сжимает его руки и говорит - "Мой мальчик".

В фильме доказывается, что Нуреев изменил традиционное в классическом балете отношение к мужским ролям как вторичным, существующим только для поддержки знаменитых балерин.

"Он казался нам всем пришельцем из иного мира", - рассказывает леди Дебора МакМиллан, которая работала художником и продюсером в Королевском театре в Лондоне.

"До этого там властвовал английский стиль, чрезвычайно сдержанный и вежливый, и вдруг появился этот танцор, полный почти животной энергии, и с тех пор точка отсчета изменилась навеки", - говорит она в фильме.

Нина Лури была балериной Большого театра в Москве с 1963 по 1983 годы. Она не согласна с оценкой Деборы.

"Думаю, что не он один изменил отношение к мужским ролям в балете, - рассказала она Би-би-си. - Оно стало меняться в России с начала 1930-х годов".

"Его работа с Парижской оперой подарила этой балетной труппе мировую славу, - говорит Нина Лури. - Но его собственные выступления не всегда были безупречными с технической точки зрения, и у него была репутация трудного партнера".

В фильме не скрываются сведения о том, что в адрес Нуреева выдвигались обвинения в психологическом давлении и даже насилии в отношении коллег.

Фильм уделяет немало внимания профессиональным и личным отношениям Нуреева с английской прима-балериной Марго Фонтейн, которая была на 19 лет старше артиста.

Мы видим кадры, запечатлевшие их в полицейском участке в Сан-Франциско, - их задержали на вечеринке, где кто-то принимал наркотики. Нуреев наблюдает за происходящим с презрением и насмешкой, а Фонтейн в белой шубке усмехается.

Когда Фонтейн умирала от рака в начале 1990-х в нищете, Нуреев оплачивал расходы на её лечение, несмотря на собственные проблемы со здоровьем. Очень трогательны кадры, запечатлевшие, как Нуреев навещает Фонтейн в больнице.

В фильме рассказывается также история самой большой любви в жизни Нуреева - его бурные отношениях с Эриком Бруном, датским танцором и звездой балета мирового класса.

"Нуреев затмевал его, и Эрик этого не мог вынести", - говорит Дэвид Моррис.

"Нуреева многие любили, и поэтому желали о нем говорить", - замечает Джеки Моррис.

В финале фильма показана сцена встречи Нуреева с друзьями в Петербурге, куда он приехал в 1992 году, чтобы отметить свой последний день рождения. Он задувает свечи на торте.

"Он не переставал любить Россию, несмотря ни на что", - заключает Джеки.

***